Анук, mon amour... - Страница 89

– Не думаю, что букинистический магазин интересовал его именно как букинистический. Он довольно удобно расположен. Это касается не только внешней, так сказать, топографии, но и внутренней. Вполне логично предположить, что мсье Кутарба хотел открыть там собственный магазин. Парфюмерный.

– Да, этот логический вывод напрашивается сам собой. Вот только не далее, как несколько дней назад, я навестил этот приют индустрии ароматов.

– И… что?

– И ничего. Нет там никакого парфюмерного.

– Тогда… Возможно, мсье Кутарба купил букинистический под жилье. Такой вариант ведь тоже не исключен.

– У него есть жилье. Тихая пристань в девятнадцатом округе, на улице Музайя. Это ведь тоже вы сосватали ее мсье Кутарба, а?

– Да-да, как я мог забыть… Чудное место, сама патриархальность. Дикий жасмин, внутренние дворики, почти Италия, право слово. Жан-габеновский пейзаж.

– И сквозь брусчатку пробивается трава. Все эти прелести я тоже видел. Вернемся к букинистическому. Мсье Кутарба купил его больше года назад, как вы утверждаете, под парфюмерный магазин…

– Ничего такого я не утверждал. Я просто высказал предположение.

– Неважно. Так вот, я был там. Ничего не отремонтировано, разор и запустение, если так можно выразиться. Вот вы, специалист, объясните мне – зачем покупать коммерческую недвижимость только для того, чтобы купить?

– Откуда же мне знать? Поговорите об этом с самим мсье Кутарба. в конце концов, это его собственность. Я всего лишь агент. Посредник.

– Сделка с домом на улице Музайя произошла позже?

– Э-э… Много позже.

– И все это время – я имею в виду время до приобретения дома на Музайя – он так ничего и не сделал с букинистическим. По-прежнему снимал квартирку на рю де ла Гранж. Странно, не правда ли?

– Причуды клиентов меня не касаются.

– Какую сумму мсье Кутарба вложил в покупку букинистического?

– Это конфиденциальная информация. Я не могу предоставить ее даже вам. Без соответствующей санкции, разумеется. Он что, обвиняется в неуплате налогов?

Он ни в чем не обвиняется. Во всяком случае – пока. Что вы знаете о бывших владельцах букинистического?

– Немного.

– Это, я надеюсь, не конфиденциальная информация?

– Нет. Букинистический просуществовал больше пятидесяти лет. Л до этого там располагалась… кажется, лавка колониальных товаров. Специи, пряности, табак, чай… Хозяин лавки был осужден за коллаборационизм в сороковых. Типичная для того времени история.

– Хотелось бы ее услышать.

– Не ручаюсь за достоверность, но в самом конце Второй мировой там была уничтожена целая группа Сопротивления. Хозяин лавки донес о пятерке маки нацистам, уж не знаю, из каких соображений. После того, как его осудили, помещение некоторое время пустовало.

– А потом туда въехал букинистический.

– Да.

– Что же случилось с прежним хозяином?

– Не знаю. В Париж он не вернулся. Уже в шестидесятых он попытался предъявить права на магазин, даже заслал сюда дочь, но успехом это мероприятие не увенчалось.

– Новые владельцы оказались с зубами?

– Коллаборационистов недолюбливали и в шестидесятых.

– А зубастые владельцы? Книжные черви… Расскажите-ка мне о них.

– О них вообще мало что известно. Поначалу – довольно долгое время – букинистическим заправлял бывший экспедитор из Нанси, по отзывам – милейший человек. Впоследствии он погиб.

– Убийство?

– Несчастный случай. Катастрофа в Швейцарских Альпах, машина, в которой он находился, рухнула в пропасть.

– И магазин остался сиротой?

– Нет, конечно же… У экспедитора из Нанси оказались наследники, правда – непрямые. Но о них совсем ничего не известно…

– Неизвестно или вы чего-то недоговариваете?

– Если я чего-то и недоговариваю… То это касается самого магазина. Но строго между нами, мсье Бланшар.

– Можете на меня положиться.

– Этот магазин – не самое веселое место. С ним было связано несколько смертей, не всегда уместных.

– Что вы имеете в виду?

– Насильственных. Ходили такие слухи. Правда, всего лишь слухи, не более…

– И где же они ходили?

– У нас, в профессиональной среде. Агенты не особенно жалуют дома с червоточинкой. Этим букинистическим занималось несколько человек, но лишь мне удалось продать его. И то – только потому, что сам клиент выразил желание заполучить эти несчастные двести квадратных метров.

– Клиент – это Ги Кутарба?

– Да. Он был очень заинтересован в приобретении букинистического. Я бы даже сказал – он был одержим им.

– Он знал о магазине что-то такое, чего не знаете вы?

– Я этого не утверждаю. Единственное, чем Ги поделился со мной, – это воспоминанием о первом посещении букинистического. Когда тот еще был букинистическим.

– Растрескавшаяся плитка на полу, живо напомнившая детство?

– Что-то вроде того.

– А вы говорили, что на сентиментального идиота Ги Кутарба похож не был.

– В подробности я не вдавался. Он хотел купить магазин и предложил хорошие комиссионные.

– И вы, конечно же, ничего не сказали ему о туманном прошлом магазина? И о нескольких неуместных, как вы выразились, смертях.

– Вы должны понять меня, мсье Бланшар… Комиссионные были уж больно заманчивыми.

– Я понимаю.

– И вот еще что… Даже если бы я сообщил Ги, что букинистический – не что иное, как штаб-квартира Сатаны, – даже это не остановило бы его. Ги – человек с воображением, а если уж человеку с воображением что-нибудь втемяшится в голову…

– Вы говорите о нем так, мсье Перссон… Как будто знаете его не только как клиента.